«Тихая речка»
03.05.2017
06:11
…Когда Галина с Александром поженились, не до вышивания ей было. Вила молодая жена новое гнездо, пестовала ребятишек; работы было много – что дома по хозяйству, что в деревенском швейном цехе, где Галина слыла первой мастерицей. А вот когда вышла на пенсию, ожила в ней поселившаяся сызмальства тяга к мелкому рукоделию, да так ожила, что смотрят теперь со всех стен теплого уютного дома ФЕДОТОВЫХ красивые картины, которые она вышивает своими талантливыми руками. И цветы на них, и животные всякие симпатичные, и натюрморты, и пейзажи…
Но больше всех остальных любит Галина Павловна одну свою картину под названием «Тихая речка». Пока вышивала, о чем только не передумала! Губы беззвучно отсчитывают клеточки канвы, а мысли – далеко… Как тихая речка, что течет по этому полотну в неизвестные дали, незаметно протекла ее жизнь. Разные ручейки эту речку питали: одни звонкие да чистые, это простые житейские радости, другие – тяжелые, непрозрачные, потому что ни у кого не бывает без бед. У всех нас река жизни из таких потоков состоит; смешивает их судьба по своей прихоти в разных соотношениях. У Галины Павловны речка с сильным, правильным течением, потому и считает себя эта женщина счастливой.
Что ни год, то Федот!
С Сашей своим, Александром Васильевичем, они с детства знакомы. Он на год старше, по улице вместе бегали. А как повзрослели да на танцы стали ходить, тут и любовь приключилась. В армию Галина провожала своего парня уже невестой.
Вернулся солдат – сыграли свадьбу. Сыновья-погодки Сережа и Женя не замедлили на свет появиться. «Что ни год, то Федот!» - смеялись знакомые, обыгрывая фамилию Федотовых.
Сейчас одному из этих «Федотов» уже сорок два, второму – сорок один. Оба здесь же живут, в Лебяжье, и оба в качестве жизненной стези избрали для себя отцовскую профессию – водителя. Александр-то Васильевич 41 год за рулем: сразу после школы на водительские курсы в ДОСААФ, оттуда – в армию; служил в Германии, перевозил на мощном «Урале» 40-ствольную систему «Град».
- «Катюшу» знаете? – спрашивает он. – Ну, так то же самое! Когда я в 1972 году пришел на службу, они еще были засекречены. Сейчас ими на Донбассе воюют…
Был Федотов в армии командиром отделения боевых машин, а вернулся домой – сел за баранку простого «Газона»; последние тридцать лет проездил на «КамАЗе».
- Ребятишки были маленькими – с собой брал; они у меня с пяти лет не то что рулили - скорости вовсю могли переключать. Школу заканчивают что один, что другой – мы с матерью им: «Идите учиться!». «Нет, - говорят, - мы – как папа!»
Что ж, быть «как папа» в данном случае - не худший выбор. Федотов-старший за свою трудовую жизнь немало Почетных грамот и прочих знаков отличия заработал, в передовиках ходил. Правда, значки и грамоты он тем же пацанам на игрушки в лихие девяностые поотдавал: «Сказали, что при новой власти это все ни к чему!»; однако исчезновение свидетельств трудовой славы – отнюдь не исчезновение ее самой…
Сыновья по стопам отца идут, только Сергей, старший, с автомобиля на трактор пересел. Что примечательно, Галина Павловна, швея по жизни, живя среди «технических» мужчин и их интересами, прекрасно разбирается что в водительской, что в механизаторской специфике: «У Сережи целых два трактора! В бригаде он на «Нью-Холланде» работает, а на кошаре (так старые колхозники по укоренившейся привычке называют ферму-племзавод по разведению скота герефордской породы, – прим. авт.) у него «Джи-Си-Би»… Женя – тот на «КамАЗе» зерно перевозит, из командировок не вылезает».
В общем, не стыдно Федотовым за сыновей, добрые работники выросли.
Бывалый
Поездил Александр Васильевич в свою шоферскую бытность, повидал. Почти что вся Россия, Украина, Казахстан, Узбекистан. Вспоминает о том времени с охотой. Воспоминания разные.
- Приехали под Ташкент, зашли в кафе – чайханой у них называется. Сидят одни мужики, чай пьют. «Чего сидите?» «Мы не сидим, мы воюем!» «Как так?» Давай они нам рассказывать про турков-месхетинцев, про ферганскую резню (имеются в виду узбекские события 1989 года, – прим. авт.), а мы и не знаем ничего! «Вы, - говорят,- теперь месяц тут сидеть будете – не выпустят». Ну, и сидим… По гостям ходим – народ-то гостеприимный, каждый к себе вечером после работы зазывает, на стол накрывает. Один старичок-аксакал, божий одуванчик, меня как-то за столом и спрашивает: «Откуда, мол, приехал?» «Из России, - говорю». «А где вы там в России живете?» Ну, что я буду ему про нашу Лебяжку рассказывать… «Рубцовск знаешь?» – говорю. «А-а, Рубцовск знаю – на турма там сидел…» Смех и грех!
Когда, наконец, обратно ехали, в Алма-Ате нас милиция остановила: «Что везете?» «Резину». «Ой, как ваша резина вкусно пахнет!..» А это нам узбеки надавали с собой яблок, персиков… Вот я и говорю – чего только не было! Сейчас вот сын на «КамАЗе» едет, а у меня сердце екает – сам бы сел да полетел…
Старости их дома не застать
Сказать, что Федотовы в свои шестьдесят с небольшим «отлетались», никак нельзя. Только крылья у них теперь другие. То были два сына – два крыла, теперь два внука-молодца Никита и Егор, да внучка маленькая, Викуша. Они в нынешней жизни супругов главная услада и отрада, главное утешение. Детям, внукам помочь – святое дело, в этом муж с женой единодушны.
А в чем нет? Да ни в чем, пожалуй. Совпали характеры, как зубчики шестеренок, большой и малой. У хозяина натура резкая, взрывная, у хозяйки нрав иной – спокойный, миролюбивый, все неровности и шероховатости сгладит. «Она в нашей семье – разводящий, - шутит Александр. – Ее все уважают, прислушиваются. Мудрая у меня жена! На одно только поглядеть, как она со снохами уживается – не все родные матери так со своими дочерьми общий язык находят! Поделиться, пожаловаться – все к ней; так и сидит с телефоном у уха. Как еще иголку из рук не выпустит…»
Свою иголку Галина из рук и правда теперь почти не выпускает. Как свободная минутка – к любимым картинам. За те семь лет, что на пенсии, 55 полотен вышила. Какие дома висят, какие раздарила. На выставки их берут охотно – ей в радость. «Вот эту, - показывает, - полгода вышивала, а эту – целых два! Схему в Интернете скачали: есть такая программа – любую фотографию, рисунок в схему переведет, подбирай только нитки по цветам…»
Кроме вышитых картин в доме много книг, дисков, что свидетельствует о разнообразии хозяйских интересов. А еще у них большой огород, где растет «все-все-все», а еще – не поверите! – каждодневные лыжные прогулки зимой. Супруги обязали себя проходить в день по десять километров – и проходят. Подсели на это дело несколько лет назад - нужда заставила. «Крепко прихватило меня со спиной, совсем плохо было. Несколько раз ездила в Барнаул к остеопату, - рассказывает Галина Павловна. – А как встала на лыжи, тут же вновь человеком себя почувствовала. Теперь из леса зимой и не выгонишь! А летом – на велосипеде. До детей на тот конец деревни доеду, вот и физкультура…»
Внуки, книги, огород, заботы по дому; хозяйка – рукодельница, хозяин – охотник, рыбак, все большое семейство рыбкой снабжает. «Ох, - смеется Александр Васильевич, - на работе проще было, а тут, на пенсии, сплошная круговерть!». Нет, немощам да старости их точно не догнать…
***
Вот такая она – просто жизнь просто сельской семьи. Все, вроде бы, и обыденно, а стены дома дышат счастьем. Да, тоже простым, но этому простому счастью могут позавидовать и некоторые обитатели хором.
Но больше всех остальных любит Галина Павловна одну свою картину под названием «Тихая речка». Пока вышивала, о чем только не передумала! Губы беззвучно отсчитывают клеточки канвы, а мысли – далеко… Как тихая речка, что течет по этому полотну в неизвестные дали, незаметно протекла ее жизнь. Разные ручейки эту речку питали: одни звонкие да чистые, это простые житейские радости, другие – тяжелые, непрозрачные, потому что ни у кого не бывает без бед. У всех нас река жизни из таких потоков состоит; смешивает их судьба по своей прихоти в разных соотношениях. У Галины Павловны речка с сильным, правильным течением, потому и считает себя эта женщина счастливой.
Что ни год, то Федот!
С Сашей своим, Александром Васильевичем, они с детства знакомы. Он на год старше, по улице вместе бегали. А как повзрослели да на танцы стали ходить, тут и любовь приключилась. В армию Галина провожала своего парня уже невестой.
Вернулся солдат – сыграли свадьбу. Сыновья-погодки Сережа и Женя не замедлили на свет появиться. «Что ни год, то Федот!» - смеялись знакомые, обыгрывая фамилию Федотовых.
Сейчас одному из этих «Федотов» уже сорок два, второму – сорок один. Оба здесь же живут, в Лебяжье, и оба в качестве жизненной стези избрали для себя отцовскую профессию – водителя. Александр-то Васильевич 41 год за рулем: сразу после школы на водительские курсы в ДОСААФ, оттуда – в армию; служил в Германии, перевозил на мощном «Урале» 40-ствольную систему «Град».
- «Катюшу» знаете? – спрашивает он. – Ну, так то же самое! Когда я в 1972 году пришел на службу, они еще были засекречены. Сейчас ими на Донбассе воюют…
Был Федотов в армии командиром отделения боевых машин, а вернулся домой – сел за баранку простого «Газона»; последние тридцать лет проездил на «КамАЗе».
- Ребятишки были маленькими – с собой брал; они у меня с пяти лет не то что рулили - скорости вовсю могли переключать. Школу заканчивают что один, что другой – мы с матерью им: «Идите учиться!». «Нет, - говорят, - мы – как папа!»
Что ж, быть «как папа» в данном случае - не худший выбор. Федотов-старший за свою трудовую жизнь немало Почетных грамот и прочих знаков отличия заработал, в передовиках ходил. Правда, значки и грамоты он тем же пацанам на игрушки в лихие девяностые поотдавал: «Сказали, что при новой власти это все ни к чему!»; однако исчезновение свидетельств трудовой славы – отнюдь не исчезновение ее самой…
Сыновья по стопам отца идут, только Сергей, старший, с автомобиля на трактор пересел. Что примечательно, Галина Павловна, швея по жизни, живя среди «технических» мужчин и их интересами, прекрасно разбирается что в водительской, что в механизаторской специфике: «У Сережи целых два трактора! В бригаде он на «Нью-Холланде» работает, а на кошаре (так старые колхозники по укоренившейся привычке называют ферму-племзавод по разведению скота герефордской породы, – прим. авт.) у него «Джи-Си-Би»… Женя – тот на «КамАЗе» зерно перевозит, из командировок не вылезает».
В общем, не стыдно Федотовым за сыновей, добрые работники выросли.
Бывалый
Поездил Александр Васильевич в свою шоферскую бытность, повидал. Почти что вся Россия, Украина, Казахстан, Узбекистан. Вспоминает о том времени с охотой. Воспоминания разные.
- Приехали под Ташкент, зашли в кафе – чайханой у них называется. Сидят одни мужики, чай пьют. «Чего сидите?» «Мы не сидим, мы воюем!» «Как так?» Давай они нам рассказывать про турков-месхетинцев, про ферганскую резню (имеются в виду узбекские события 1989 года, – прим. авт.), а мы и не знаем ничего! «Вы, - говорят,- теперь месяц тут сидеть будете – не выпустят». Ну, и сидим… По гостям ходим – народ-то гостеприимный, каждый к себе вечером после работы зазывает, на стол накрывает. Один старичок-аксакал, божий одуванчик, меня как-то за столом и спрашивает: «Откуда, мол, приехал?» «Из России, - говорю». «А где вы там в России живете?» Ну, что я буду ему про нашу Лебяжку рассказывать… «Рубцовск знаешь?» – говорю. «А-а, Рубцовск знаю – на турма там сидел…» Смех и грех!
Когда, наконец, обратно ехали, в Алма-Ате нас милиция остановила: «Что везете?» «Резину». «Ой, как ваша резина вкусно пахнет!..» А это нам узбеки надавали с собой яблок, персиков… Вот я и говорю – чего только не было! Сейчас вот сын на «КамАЗе» едет, а у меня сердце екает – сам бы сел да полетел…
Старости их дома не застать
Сказать, что Федотовы в свои шестьдесят с небольшим «отлетались», никак нельзя. Только крылья у них теперь другие. То были два сына – два крыла, теперь два внука-молодца Никита и Егор, да внучка маленькая, Викуша. Они в нынешней жизни супругов главная услада и отрада, главное утешение. Детям, внукам помочь – святое дело, в этом муж с женой единодушны.
А в чем нет? Да ни в чем, пожалуй. Совпали характеры, как зубчики шестеренок, большой и малой. У хозяина натура резкая, взрывная, у хозяйки нрав иной – спокойный, миролюбивый, все неровности и шероховатости сгладит. «Она в нашей семье – разводящий, - шутит Александр. – Ее все уважают, прислушиваются. Мудрая у меня жена! На одно только поглядеть, как она со снохами уживается – не все родные матери так со своими дочерьми общий язык находят! Поделиться, пожаловаться – все к ней; так и сидит с телефоном у уха. Как еще иголку из рук не выпустит…»
Свою иголку Галина из рук и правда теперь почти не выпускает. Как свободная минутка – к любимым картинам. За те семь лет, что на пенсии, 55 полотен вышила. Какие дома висят, какие раздарила. На выставки их берут охотно – ей в радость. «Вот эту, - показывает, - полгода вышивала, а эту – целых два! Схему в Интернете скачали: есть такая программа – любую фотографию, рисунок в схему переведет, подбирай только нитки по цветам…»
Кроме вышитых картин в доме много книг, дисков, что свидетельствует о разнообразии хозяйских интересов. А еще у них большой огород, где растет «все-все-все», а еще – не поверите! – каждодневные лыжные прогулки зимой. Супруги обязали себя проходить в день по десять километров – и проходят. Подсели на это дело несколько лет назад - нужда заставила. «Крепко прихватило меня со спиной, совсем плохо было. Несколько раз ездила в Барнаул к остеопату, - рассказывает Галина Павловна. – А как встала на лыжи, тут же вновь человеком себя почувствовала. Теперь из леса зимой и не выгонишь! А летом – на велосипеде. До детей на тот конец деревни доеду, вот и физкультура…»
Внуки, книги, огород, заботы по дому; хозяйка – рукодельница, хозяин – охотник, рыбак, все большое семейство рыбкой снабжает. «Ох, - смеется Александр Васильевич, - на работе проще было, а тут, на пенсии, сплошная круговерть!». Нет, немощам да старости их точно не догнать…
***
Вот такая она – просто жизнь просто сельской семьи. Все, вроде бы, и обыденно, а стены дома дышат счастьем. Да, тоже простым, но этому простому счастью могут позавидовать и некоторые обитатели хором.
