Накануне в Алтайском крае прочитали курс на тему новых требований безопасности при работе с пестицидами. Обучение организовал региональный Минсельхоз и АИПК, на площадке которого оно проходило. Гвоздем программы стали лекции Григория СТЕЦОВА, профессора АлтГУ, доктора сельскохозяйственных наук, ведущего специалиста с огромным опытом работы в данной сфере.

Всю жизнь Григорий Яковлевич занимался изучением сорняков. Гербология — главная область его исследований. Более того, ученый работает в системе госиспытаний пестицидов. Он пояснил слушателям, как строится эта работа и какие связанные с этим тенденции необходимо принимать во внимание аграриям. А им сегодня приходится работать в сложных условиях меняющихся правил учета, контроля и при этом сохранять рентабельность.

Ценообразование

Прежде всего любая фирма производитель должна получить допуск на свой препарат на государственном уровне. Здесь все так же, как с лекарствами. Работа в системе регистрации пестицидов в России ведется в трех направлениях. Первое — вопросы медицины. Любое СЗР сначала должно получить одобрение у медиков, затем препарат сертифицируют экологи и только потом агрономы. Медики изучают, как препарат воздействует на человека, экологи смотрят эффект на окружающую среду, агрономы сравнивают с тем, что уже есть: лучше, хуже или то же самое. До этого, фирма производитель должна представить досье с полным описанием свойств препарата. «Я 17 лет сотрудничал с компанией DuPont. И первым препаратом, который я привез в Алтайский край, был Гранстар в 1993 году, действующее вещество — трибенурон метил. В 1999 м привез первую упаковку Ларена, действующее вещество метсульфурон метил. Наши аграрии прекрасно знают эти вещества, поскольку сейчас все ими работают, а тогда это были первые килограммы, — поясняет Стецов. — С их создателем я был знаком лично и однажды спросил: «В каком году вы взяли сульфаниловую кислоту, которая послужила основой для всей линейки препаратов?» Оказалось, в 1953 м. Но патент был получен только в 1978 году, то есть в течение 25 лет все держали в строжайшем секрете, пока компания нарабатывала досье».
Такое досье, по словам Григория Стецова, представляет собой стопку бумаг около 25 кг. В него вносят всевозможные сведения: как препарат воздействует на человека, на окружающую среду, как его правильно хранить, перевозить, тушить, утилизировать и так далее. При этом множество людей ставят на документах подписи под свою ответственность. В России препараты регистрируются на срок 10 лет. Правила одни и для отечественных, и для зарубежных компаний. Фирма, которая рассчитывает зарегистрировать свой препарат, в результате госиспытаний, иногда получает отказы. Чаще всего они происходят по линии медицины или экологии. Агрономы отказывают реже, поскольку смотрят на результаты, что называется, с беспроигрышных позиций. «Открытие нового действующего вещества — крайне долгое и дорогое мероприятие. Когда я работал в Омске, в 1980 году туда приехала немецкая фирма Hoechst. Доктор Агнесс с пафосом рассказывал, что фирма занимается инновациями в области СЗР и ежегодно тратит на создание новых препаратов примерно 5 млн долларов. Прошло 7–8 лет, и уже в годы перестройки он приехал снова. На этот раз сказал, что теперь на это уходит 50 млн долларов, — вспоминает Стецов. — Сегодня создание новой молекулы и доведение ее до препаративной формы, то есть до начала продаж, обходится примерно в 500 млн долларов. Для сравнения: разработка нового лекарства может стоить 1 млрд долларов. Вот почему на лечение больных собирают всем миром. Фирма, которая создала препарат, отбивает свои вложения».
Цены растут на все, и химия не исключение. Насколько эффективно и при этом экономично работать ею на полях, должны решить специалисты. Обойтись без средств защиты растений в современном сельхозпроизводстве уже нельзя. С этим связана острая проблема на полях Сибири, а именно распространение вредителей пришельцев, то есть сорняков, насекомых, грибов и других патогенов изначально не свойственных нашему региону. И далеко не все из них в полной мере изучены и поставлены на карантин.
«Какой аграрий не знает вьюнок полевой (березку)? В Сибирь он был привезен в далеком 1896 году как садовое декоративное растение, а в XX веке «убежал» из садов и огородов. Недавно я обобщал данные по распространению сорняков с 10 летним интервалом и пришел к выводу, что в 1990–2000 е годы площадь, занятая вьюнком в Сибири, увеличилась приблизительно с 1 до 2 млн га, — продолжает ученый. — Канадцы закладывали опыт по искоренению этого сорняка методом подрезания, то есть истощения. Потребовалось от 48–60 подрезаний в течение двух лет. Понятно, что никто столько проходов по полю проводить не станет. В свое время народный академик Терентий Мальцев рассказывал, что агротехническими приемами можно побороть практически любой сорняк, кроме березки. Здесь нужны гербициды».

Какая разница

Вопрос, заинтересовавший многих слушателей курса, коснулся проблемы выбора между оригинальными препаратами и дженериками (аналогами, — прим. авт.). Чему отдавать предпочтение, решать каждому. В свое время крупнотоннажное производство химических средств защиты растений было перенесено в третьи страны, в основном в Индию и Китай. Теперь эти страны обладают современными химическими заводами. Патенты на те препараты, для которых строились заводы, истекли. И теперь с этих заводов идут действующие вещества для производства и фирменных препаратов, и дженериков. Поэтому традиционные препараты, которые давно завоевали рынок, как правило высокого качества. Другое дело контрафакт, который точнее и лучше назвать «фальшивки». О них разговаривать не будем, это дело правоохранительных органов.

Остался осадочек

Зачастую дело не в качестве СЗР, а в нарушениях регламента их использования непосредственно в поле. При работе с агрохимией нужно соблюсти множество условий. «Сыграть, как по нотам».
Во время работы в компании DuPont Григорию Стецову нередко приходилось разбирать страховые случаи. Качество обработок проверялось по 40 различным пунктам: соответствовала ли скорость ветра и уровень влажности (специалист брал справку с метеостанции, чтобы точно знать, какая погода стояла во время обработки) регламенту, подходят ли форсунки на опрыскивателе и так далее. И чаще всего причины крылись в несоблюдении какого то из условий.
«Возьмем медицину. Любой медик, даже если он великолепный специалист, обязан лечить по строго утвержденным правилам, которые расписаны от и до. Если он будет лечить по своей «уникальной» методике и навредит кому то, то пойдет под суд, потому что принял неординарное нерегламентированное решение. В агрономии пока проще: поэкспериментировал, ошибся — сжег культуру — пересеяли. Однако и агроном также берет на себя ответственность, если нарушает регламент. Просто медики пока находятся в этом плане в более жестких рамках».
Очевидно, что ряд новых законопроектов, которые сегодня принимаются в России, ужесточат эти рамки и для сельского хозяйства. Надзорные органы, такие как Роспотребнадзор, Россельхознадзор и ветеринарная служба, по мнению Григория Стецова, будут оснащаться все современнее, чтобы делать больше массовых анализов, поскольку такой подход значительно дешевле и позволит лучше систематизировать производство и контролировать качество сельхоз сырья, налоги и прочее. По мнению ученого, близится время, когда на остатки пестицидов будет анализироваться каждая партия зерна. Пока такие анализы делаются только при поставках на экспорт. «Все средства защиты растений можно определить в урожае по остаткам. Их определяют на уровне молекул, то есть главный критерий — это допустимое остаточное количество. И практически на всю агрохимию эти критерии уже разработаны и без них эта химия не будет разрешена и принята. Таким образом, если в хозяйстве применили какой то препарат, его можно отследить, — продолжает Стецов. — Есть препараты, которые имеют остаточное действие в почве до 60 месяцев. И если после устойчивого гибрида подсолнечника в севообороте на следующий год идет обычный рапс, то он просто не взойдет: остаток гербицида убьет всходы. Поэтому очень важно обращать внимание на последействие. Оно может быть неявным, но все равно снизит урожайность на 3–5 %». Таких препаратов достаточно много, подбирать их и работать с ними нужно осторожно. Гербициды стали очень важным фактором в чередовании культур в севообороте.
«По Прянишникову (основоположник отечественной научной школы в агрохимии, — прим. авт.), было четыре фактора чередования культур, сейчас добавился и этот. И специалисты должны уметь разбираться с этим вопросом, — резюмирует Стецов. — Аграрии уже не раз обжигались, когда, например, брали землю, не зная, чем поля обрабатывались годом ранее. И не получали урожая».

**
Более 1 млн тонн глифосата в действующем веществе использовано в мировом АПК за минувшие 50 лет.
До 30 % всех объемов СЗР, применяемых на полях Алтайского края, Григорий Стецов назвал деньгами на ветер. Использование недостаточно рациональное из-за трех факторов — «не там, не столько, не так». Именно это ведет к перерасходу препаратов