В беседе с начальником ФГБУ «Госсорткомиссия» по Алтайскому краю Михаилом КУДРЯВЦЕВЫМ открываются подробности о том, как устроены сортоиспытания и семеноводство в регионе, а также рынок семян. Чем руководствоваться в выборе поставщика семенного материала и почему сельхозтоваропроизводители недооценивают сорта алтайской селекции, мы постарались ответить в этом материале.

Испытано временем

- Михаил Николаевич, для начала расскажите о ведомстве. Зачем вы нужны?

- Начнем с того, что даже немцы в годы Великой Отечественной войны не трогали сортоучастки на оккупированных территориях. Вот насколько важна это работа.

Ведомство появилась в 1924 году. Менялись названия, но не суть работы. В прежние годы институты выводили сорта, передавали в Госсорткомиссию на испытания. Лучшие получали путевку в жизнь. Это стратегическая работа, благодаря которой удалось прокормить огромную страну в самые тяжелые времена.

Сейчас те же задачи. Через нас проходят все сорта (включая зарубежные), которые присутствуют в растениеводстве страны. Мы ведем отбор лучших из лучших по урожайности, качеству, устойчивости и рекомендуем их сельхозтоваропроизводителям через реестр, который ежегодно обновляем.

Как известно, в Алтайском крае семь почвенно-климатических зон и пять зон сортового районирования. Сегодня по ним рассредоточено 13 наших сортоучастков. Старейший – под Алейском, он был создан в 1930 году. Раньше участков было больше, но теперь, наверное, нет необходимости иметь по участку в каждом районе. Поэтому на каждую зону у нас приходится по два-три.

- Это участки или вы базируетесь в хозяйствах?

- 900 гектаров в федеральной собственности, где мы сами испытываем культуры, но часть находится на базе хозяйств. Так было и в советские времена. С приходом частной собственности ситуация изменилась, однако у нас в крае немало патриотических людей, которые понимают значение этой работы и сами заинтересованы, чтобы в Алтайском крае быстрее выводили лучшие сорта.

Помимо сотрудничества с ФАНЦА мы работаем с ЗАО «Кытмановское», КФХ Сергея Медведева в Ребрихинском районе, компанией «Агроресурс» в Краснощековском районе, Николаем Апасовым в Усть-Пристанском районе. Надо отдать этим людям должное.

Своя математика

- К слову, о семеноводческих хозяйствах. В крае их 30. Они занимаются только воспроизводством или есть и оригинаторы сортов? Как вы оцениваете их работу?

- В основном занимаются воспроизводством высших репродукций. Работа основывается на договорах с обладателями патента, за что ученые-селекционеры получают роялти.

Мода на элитхозы понятна. Цена реализации семян, разумеется, выше. Но будем честны: заниматься хотят многие, но не многие могут.  Здесь все – от «человека на метле» до руководителя - должны досконально понимать, чем занимаются. А выгодно ли это – бабушка надвое сказала. Ведь здесь уйма кропотливой работы: дополнительные прочистки комбайнов, жесткое размещение в севообороте, строжайшее складское хранение. Иначе качественных семян не получить. К счастью, у нас в крае есть замечательные хозяйственники, у которых все получается.

- Михаил Николаевич, как на ваш взгляд следует выбирать поставщика семян. Это репутация или нечто большее?

- Компании-поставщики частенько проводят семинары и небольшие «Дни поля» на базе передовых хозяйств. Их посещают руководители, видят там высокие результаты и хотят того же. Но не стоит забывать, что не существует сорта – волшебной таблетки, который даст хорошую урожайность в любых условиях. Без строгого соблюдения технологии возделывания и места в севообороте один и тот же сорт может показать разный результат, а человек разочаруется, хотя дело вообще не в сорте.

В девяностые годы бывало, что люди натыкались на недобросовестных поставщиков и оставались без урожая. Сейчас такого практически нет. Все-таки крестьяне стали расчетливей, понимают, что рискуют своими деньгами. Если кто-то новый заходит на рынок, то в хозяйстве сначала закладывают опыт, скажем, одну посевную единицу на 3 га и смотрят: подходит ли, какой даст урожай, полегает ли, как будет молотиться. Кроме семинаров руководители очень много ездят по соседям. Интернет опять же. Уровень работы очень вырос. Все больше хозяйств работают по науке.

- Можно сказать, что таким образом они выполняют часть вашей работы?

- Нашей работы никогда не выполнят. Есть хозяйства, которые хотели бы заняться первичным семеноводством. Я считаю, не надо друг друга подменять. У каждого в отрасли свои задачи. Есть производство, есть НИИСХи, есть Госсорткомиссия и везде разная специфика, объемы, разный набор техники и кадры.

У нас своя математика. В прошедшем году мы поставили 1654 опыта по разным параметрам, в том числе провели 345 иммунологических испытаний на устойчивость к различным заболеваниям и вредителям. Для этого у нас есть энтомофито-госсортоучастки, на которых создается искусственный фон заражения. На других он естественный. Так мы исследуем проявления болезней культур.

В нашем коллективе есть люди с опытом в 40 лет работы. Много кропотливого ручного труда. При этом за год мы испытываем 170-200 новинок. На каждый сорт, скажем, пшеницы, требуется два-три года, в зависимости от погоды. Ну какое хозяйство сделает эту работу?

- И сколько сортов из этого списка новинок вы рекомендуете к использованию?

- В 2020 году 35 сортов. Для этого мы созываем комиссию, куда входит наука, сельхозтоваропроизводители, Россельхозцентр. Эксперты изучают данные, которые мы предоставили и коллегиально принимают решение. Так работает региональная комиссия, а есть еще и федеральная. Там это бутылочное горлышко сужается еще. В итоге поддержали только 23 сорта.

- А приходится ли Госсорткомиссии «приземлять» оригинаторов, которые завышают характеристики сортов?

- Любимчиков у нас нет и быть не может. Есть строгие критерии оценки сортовых характеристик. Иначе это будет не сортоиспытание, а список сортов с выбором на свой страх и риск. Допустим, по сахарной свекле нам вообще приходят только зашифрованные гибриды, мы даже не знаем кто производитель.

Наша задача - провести объективное независимое исследование по комплексу критериев, а коллегия даст им оценку. На федеральном уровне еще жестче, там каждому эксперту выдастся анкета, и он делает собственный вывод. Никаких обид быть не может. Такой подход устраивает всех: и отечественных селекционеров, и зарубежные компании.

А бывает и такое. Предположим, что нам передали сорт, а он не дал достоверной прибавки. Мы его не районировали и не рекомендовали, но для другого региона России он подошел и так попал в реестр. Так вот, компания все равно старается реализовывать его в Алтайском крае. Давать его на пробу. Все же брать такого кота в мешке я бы не советовал. Лучше свериться с реестром сортов, которые были районированы и гарантировано дадут урожай в наших условиях.

Здоровая конкуренция

- Насколько вырос потенциал зерновых культур по сравнению с советской эпохой?

- Если оглянуться в прошлое, в 1970-е годы в крае вносили больше удобрения, чем сейчас, но потенциал сортов, конечно, был ниже. Получали по 24 центнера яровой пшеницы и радовались. Сейчас в ряде районов спокойно получают вдвое больше. Биологическая способность некоторых сортов достигла 100 ц/га, и это уже не кажется сверхъестественным. Однако настолько огромный урожай не всегда выгоден.

- Почему невыгоден?

- Из-за роста себестоимости и рисков. Урожай – это строгое выполнение определенных операций: работа с почвой, подготовка семян, питание, защита, эксплуатационные расходы – как движение по лестнице. Однако здесь есть и лимитирующие факторы, которые не позволят сорту раскрыться полностью. У нас это в первую очередь нехватка осадков. То есть поле можно «запрограммировать» на 100 центнеров: протравить семена, заложить подкормки по вегетации и так далее, но, если из этого сочетания выпадет влага, - крах.

Говорю же, крестьяне стали бизнесменами, которые, по сути, выращивают деньги. Их главная задача - получить продукцию с низкой себестоимостью. И как раз один из важнейших факторов здесь – подбор сортов.
- Насколько сегодня конкурентны зерновые культуры алтайской селекции?

- Судите сами. Из всей посевной площади в Алтайском крае 1,8 млн гектаров занимает яровая пшеница. Из них 900 тысяч -  сорта алтайской селекции. Затем уже идет омская и новосибирская. Зарубежная тоже не отстает. И это нормально, что создается конкуренция. Она подстегивает наших селекционеров.

В Сибири вообще очень сильные селекционные школы. Все ведь держится на профессионалах. В Алтайском крае достаточно перспективных сортовых линий, которые, как нельзя лучше, подходят именно для наших условий.
Нужно понимать, что зарубежные сорта – это в основном интенсивники, а в Алтайском крае около половины территории – засушливая степная зона, и алтайские селекционеры десятилетиями разрабатывали для нее засухоустойчивые сорта. Конечно, в более благоприятных условиях такие сорта всегда уступят – на то он и интенсивник. Однако на своем поле – в степи - засухоустойчивый сорт почти всегда будет урожайней.

И главное нужно принимать во внимание и разницу в ценах. Пусть алтайский сорт немного уступает по урожайности, но почти всегда будет дешевле по себестоимости. Плюсуйте сюда возмещение за элиту, и получится, что у наших сельхозтоваропроизводителей есть возможность покупать качественные местные семена по цене товарного зерна.

- В этом случае выбор очевиден.

- Да, но мы никак не можем изжить стереотип – импортное, значит лучшее. У нас и технику часто называют на зарубежный манер. Любопытно, что зарубежные компании наоборот начали называть продукцию для нашего рынка на русский манер: например, сорта Катунь или Белуха. И, кстати, в зарубежной селекции сегодня широко используется наш генетический материал, главным образом по устойчивости. Но когда наши специалисты используют зарубежные достижения, сразу же идут толки: «Дескать, опять сдули!»

У зарубежных компаний гораздо больше инструментов продвижения. На этом фоне местные достойные сорта остаются недооцененными. У алтайских сортов нет такой красивой обертки, на это, к сожалению, не хватает ресурсов. Наши селекционеры – не маркетологи и занимаются они селекцией, но не продвижением.

Я считаю, что алтайским аграриям точно не следует забывать о нашей селекции. Всегда обращать внимание на новинки. И дело не только в патриотизме, но и в экономике.


**
Справка:

Государственная комиссия по испытанию и охране селекционных достижений – это уникальная российская сортосеть из 78 филиалов, которые включают в себя 445 государственных испытательных участков, расположенных в 35 почвенно-климатических зонах России. На сегодня в государственный реестр включено более 30 тысяч сортов всевозможных культур отечественной и зарубежной селекции.