Большинство населения Малой Шелковки живет за счет личного подсобного хозяйства — выращивают скот, сдают молоко и мясо. В числе владельцев усадеб, которые держат на подворье достаточно серьезное количество скота, нам назвали супругов БЕЗБОРОДОВЫХ.

НА ТРИ ДВОРА СТАРАЕМСЯ
…Глава семьи занят чем то во дворе и на нас особого внимания не обращает, а может, и стесняется, человек он скромный. Да и то правда, осенью у доброго хозяина забот не меньше, чем летом, — нужно все прибрать, приготовиться к зиме. Тем более что у Сергея Владимировича душа не только за двор и пригоны болит, но и за технику, которая занимает на территории усадьбы значительное место. Здесь и трактор, и телеги к нему разные… Забегая вперед, скажем, что жена пожертвовала для размещения всего этого добра частью огорода — а как иначе, объяснила она нам, ведь техника их кормит!
Сама Надежда Леонидовна встречает гостей в доме. В обстановке жилища угадывается средний достаток, обычный для большинства сельских домов, чьи хозяева не сидят сложа руки. Сразу задаем вопрос, который в подобных интервью приберегается, как правило, напоследок: каковы доходы семьи, позволяет ли личное подсобное хозяйство жить, не считая копейки?
Надежду такой подход не смущает. Женщина добросовестно и спокойно анализирует: выручки, регулярно получаемой в течение всего сезона от сданного заготовителям молока, хватает на то, чтобы оплачивать налоги, коммуналку и кредиты, заправлять трактор и автомобиль, покупать необходимые продукты и товары — в общем, жить, что называется, нормально. Значит, доход от хозяйства можно сравнить с вполне приемлемой по деревенским меркам зарплатой? Да, можно сказать и так, если не считать того, что 56 летняя Надежда Леонидовна получает еще и небольшую пенсию, а ее супруга-механизатора время от времени приглашают на местное сельхозпредприятие — ООО «Заря» — на сезонные работы, от этого в семейный бюджет тоже идет прибыток — если уж не деньгами, то кормами, а корма для сельских жителей ой как важны… Так что в целом, подводим мы с хозяйкой баланс, не так уж и велика корысть от хозяйства, без пенсии и Сергеева заработка не шибко бы супруги развернулись…
— Зато осенью, когда сдаем бычков, прибыль получается существенная, — объективно замечает Надежда. — Вот сыну последний раз помогли машину купить… Детей у нас трое — на три двора, помимо своего, и стараемся!
— Ну а теперь скажите, сколько у вас скотины?
— Тринадцать голов, однако. Четыре дойные коровы да скоро еще две первотелки подойдут; остальные — телята. Мы их малявками называем. Телочек, если хорошие, себе оставляем, бычков — на сдачу…
БЫЛО БЫ ЖЕЛАНИЕ
Надежда родом не шелковинская, родилась и значительную часть жизни прожила в Казахстане. А сюда, в Егорьевский район, приехала уже взрослым, сложившимся человеком. Первый брак не заладился, зато на Сергея, за которого вторично вышла замуж, не нарадуется — муж хороший, работящий, непьющий. Вместе они подняли троих детей: выучили, женили; до сих пор им помогают, а дети, в свою очередь, уважают отца с матерью, часто у них бывают и тоже стараются во всем помогать, как и положено в хороших семьях.
Когда Надежда приехала сюда в восьмидесятых, в Шелковке был колхоз, детский сад, швейная мастерская. И она, по профессии швея, поначалу работала нянечкой в садике, потом ушла на ферму, где заработки были выше, а когда освободилось место по специальности, перешла в «швейку». Сергей — трудяга; пока существовало коллективное хозяйство, работал в нем, а как развалился колхоз, ушел на вольные хлеба — благо, что он, как хороший механизатор, востребован местными сельхозтоваропроизводителями.
…Ну, периодические сезонные заработки ситуацию не спасут, а постоянной работы в деревне нет. Решили Безбородовы, по примеру многих своих земляков, развести скот. К делу подошли основательно: если держать скотину, то без трактора не обойтись — сено на нем возить, навоз, да мало ли еще какие нужды в большом хозяйстве! А в том, что оно у них будет большим, не сомневались, иначе какой смысл во всей этой затее?
— Сначала одну корову приобрели, потом купили двух телок «на вырост», — рассказывает Надежда Леонидовна. — Я в молодости доить не умела — на родине мы скотину не держали, работала себе швеей и работала… А тут пришлось всему научиться. Ничего, было бы здоровье и желание!..
ПО ДОБРОЙ ВОЛЕ
Жизнь, которой Надежда сейчас живет, ей по душе. Женщина она, судя по впечатлению, сложившемуся во время нашего непродолжительного знакомства, сильная и активная — такие не очень то любят ходить в общей упряжке. А тут — сама себе хозяйка. Если и впрягается в домашнее ярмо, то по доброй воле (помните: «свобода — это осознанная необходимость»?) и вместе с любимым супругом: «Он меня во всем поддерживает, а я — его. Если всех коров подоить не могу, он поможет, улучит времечко, хотя у самого хлопот выше крыши. И подготовленное мною дома к сдаче молоко на дорогу вынесет, не позволит женщине тягать тяжелые ведра. А зимой, когда он меньше занят, я вообще барыня: муж сам в сараях и во дворе управляется, я только так — посмотреть выхожу. Уж молодец так молодец; таких мужей еще поискать!»
Справедливости ради следует сказать, что «барыня» Надежда и зимой, в период относительно беззаботного житья, не позволяет себе прохлаждаться. В эту пору она возвращается к своему любимому занятию — рукоделию. Шьет, вяжет на всю свою большую дружную семью. Погреб полон вкусных заготовок, делать которые она также большая охотница (внуки очень любят бабушкино лечо!), все необходимое к зиме припасено — можно и для души чем нибудь позаниматься.
У Безбородовых возле дома огород немаленький, да еще картошки в другом месте сажают до сорока соток — на это ведь тоже время и силы уходят. Но Надежда с Сергеем работы не боятся: «Мы еще молодые, здоровье есть!» Часть собранной картошки оставляют себе на пропитание, ту, что помельче, — скоту, а остальное продают — тоже подспорье семейному бюджету…
Так и живут. За большим не гонятся, считают, что не следует Бога гневить; а тем, что имеют, довольны.

Ольга БАРСУКОВА
Егорьевский район